— КПД трансмиссии снизился до 54 % и продолжает падать! — предупредил Форкосиген.

«Гибельный Клинок» содрогнулся, рукоятки управления на посту Банника перестали работать.

— Дистанционное управление оружием в спонсонах вышло из строя!

Волна зеленой энергии хлынула от обездвиженного титана. Ее сияющее эхо окатило танк, выбивая искры из приборов и закорачивая электронику. Голографический стол-карта взорвался, осколки стекла разлетелись по командной палубе. Отчаянно взвывали сирена за сиреной. Форкосиген плакал, пытаясь хоть как-то помочь вверенной ему святой машине. Победные крики Раддена из башни превратились в мучительный вопль агонии.

— Радден! — позвал Кортейн.

Что-то тяжелое со страшной силой ударило в лобовую броню, танк резко встряхнуло. Левую гусеницу заклинило, «Марс Победоносный» начал неуправляемо разворачиваться против часовой стрелки.

— Аутленнер убит, сэр! — вдруг закричал Ралт. — Пушка «Разрушитель» вышла из строя!

— Мегген, Ралт, поднимайтесь сюда!

Кортейн посмотрел на каждого из подчиненных.

— Слушайте меня. Вы все должны покинуть танк, — он встал со своего сиденья. — Я остаюсь здесь, чтобы закончить дело. Этот колдун должен умереть. Щит над входом в улей Мерадон нужно сбить.

Эппералиант встал.

— Сэр, я должен заявить…

— Я приказал вам покинуть танк немедленно. Младший лейтенант Эппералиант, вы отказываетесь выполнять приказ?

— Нет, сэр, но… Я не могу бросить вас… не могу!

Кортейн положил руку на плечо подчиненного.

— Иди, Эппералиант. Идите с Банником. За ним нужно присмотреть, когда все это закончится. Служи ему так же хорошо, как служил мне.

Эппералиант секунду колебался, потом щелкнул каблуками и отсалютовал.

— Да, сэр!

— Всем надеть респираторы и защитное снаряжение. Банник, вытаскивай Раддена, и отходите подальше от танка как можно быстрее. Когда я добью колдуна, тут будет жарко, по улью ударят с орбиты. Спрячьтесь и не высовывайтесь.

На командную палубу поднялись Ралт и Мегген. Лицо Ралта почернело, один глаз распух так, что закрылся.

— Почетный лейтенант? — прохрипел он.

— Надевайте защитное снаряжение и выбирайтесь из танка.

Поколебавшись, Ралт кивнул. Мегген выплюнул сигару и не сказал ничего. Проходя мимо Кортейна, он пожал ему руку. Взяв у Эппералианта респираторы, шинели и пояса с оружием, они открыли люк над постом техноадепта и полезли наверх.

Банник вытащил Раддена из башни на командную палубу. Наводчик был без сознания, глаза закрыты, лицо сильно обожжено. Он был явно в тяжелом состоянии, но еще жив. Как можно осторожнее Банник и Эппералиант надели на его лицо респиратор.

Кортейн подошел к трапу, схватившись за поручни, когда танк снова встряхнуло взрывом. Взяв с полки для снаряжения пояс с осколочными гранатами, Кортейн перекинул его через плечо.

— Форкосиген?

— Я не покину танк. Я не могу…

— Техноадепт…

— Сэр, я могу помочь вам! Я нужен вам здесь! И нужен «Марсу Победоносному»…

Кортейн кивнул.

— Как хочешь. Поддерживай работу двигателя, насколько возможно.

Форкосиген немедленно вернулся к своей консоли, пытаясь поддержать реактор в рабочем состоянии.

— Почетный лейтенант Кортейн! — позвал Банник.

Кортейн посмотрел на него.

— Для меня было честью служить с вами.

Кортейн кивнул.

— Выбирайтесь из танка, лейтенант.

Банник кивнул в ответ. Эппералиант, наклонившись, подхватил Раддена под руки. Вместе с Банником они вытащили наводчика из люка наружу и оказались посреди боя.

Другие танкисты бежали впереди Банника и Эппералианта, которым приходилось тащить Раддена. Банник рискнул оглянуться на танк. «Гибельный Клинок» перестал крутиться на месте, вероятно, Кортейн сел на место механика-водителя. На корпусе танка сверкали зеленые вспышки. В толстую броню ударила ракета и срикошетила. Двигатель танка выключился, и это было последнее, что увидел Банник, потому что ему пришлось повернуться и смотреть вперед.

Они бежали дальше, бой позади затихал, разрывы снарядов еще грохотали где-то справа и слева. Над головой с ревом промчались три атмосферных истребителя — редкое зрелище в вечно штормовом небе Калидара — они сбрасывали бомбы, поражая какие-то невидимые отсюда цели. Теперь стали более отчетливо слышны звуки большого боя впереди, где главные силы имперской боевой группы пробивались к позиции ударной группы Кортейна. Но на самой площади вели бой только три машины. Повсюду валялись изуродованные трупы орков и людей. Банник и Эппералиант, тяжело дыша в зловонных респираторах, обогнули горящую «Химеру». Они оказались на краю огромной воронки от попадания пушки «Вулкан», где погибли атраксианцы.

Вскоре они приблизились к ряду зданий на краю площади. Банник заметил нескольких атраксианцев, выглядывавших из пробоин и отчаянно махавших им руками. Вдруг откуда-то слева раздалась очередь, и Ралт упал мертвым. Атраксианцы из здания открыли огонь из лазганов, прикрывая танкистов, и, наконец, Банник с Эппералиантом, оказавшись в развалинах, спрятались за разрушенным контрфорсом, а атраксианцы подхватили Раддена и унесли в укрытие.

— Сколько вас осталось? — прохрипел Банник.

— Двенадцать, — ответил атраксианский пехотинец. — Ну а чего вы ожидали? Это было задание для самоубийц. Но мы почти справились.

— Не спешите сбрасывать со счетов почетного лейтенанта, — сказал Банник, и повернулся, чтобы выглянуть на площадь.

— Нас-то уже можно сбросить со счетов, — ответил атраксианец. — С той стороны к нам подбираются три десятка орков. Пока они немного боятся нашего тяжелого болтера, — он кивнул на воронку, в которой укрылся расчет тяжелого болтера из двух человек. — Но это ненадолго. Когда они нас сомнут, все закончится.

Банник оглядел площадь. Положение казалось безнадежным. Орочий титан ярко горел, но орудийный огонь и психоатаки с его борта продолжались. «Марс Победоносный» стоял неподвижно. «Люкс Император» маневрировал, слегка поворачиваясь то влево, то вправо, чтобы лучше навести пушку «Вулкан». С края площади сквозь горящие руины Банник видел, как снаряды наземной артиллерии и лучи корабельных лэнс-батарей с орбиты бьют по психощиту, закрывавшему вход в шахту улья Мерадон, не в силах пробить его.

— У вас не найдется лишнего лазгана? — спросил Банник.

Брасслок застонал, сходя с ума от боли. Но физическая боль была сейчас наименьшим из испытываемых им страданий — ибо одна из дорогих ему машин готовилась уничтожить другую. И проклятье, тяготевшее над Брасслоком, было достаточно сильным, чтобы он оставался в сознании и видел это.

— Тише, брат, — произнес тот же странный человек. Он висел в воздухе перед танком, призрачный, словно дым.

— Ты… — прошептал Брасслок. Его механические легкие уже почти отказали. Жить ему оставалось недолго. — Ты вернулся…

Это было хоть каким-то утешением.

— Ты можешь помочь нашим, — сказал призрак. — Твой друг Кортейн на борту «Марса Победоносного» все еще сражается. Он намерен пожертвовать собой, чтобы убить колдуна.

— Но «Люкс Император» сейчас наверняка уничтожит его, — вздохнул техножрец. Он страшно устал, мир на периферии зрения уже становился серым. Брасслок умирал. Корпус танка вибрировал под ним, из-под брони был слышен лязг механизмов и восторженные крики орочьего экипажа, готовившегося произвести выстрел из пушки «Вулкан».

— Ты можешь не допустить этого.

— Как?

— Свяжись с машинным духом танка, поговори с ним, — сказал призрак. — Успокой его и убеди не повиноваться его новым повелителям.

— Я не могу, — ответил Брасслок. — У меня не осталось даже аугмиттеров, я не могу молиться.

— Имей веру, техножрец. Одной веры будет достаточно.

И Брасслок потянулся к машинному духу танка. Разум техножреца был словно в тумане, но его пределы казались менее жесткими, чем раньше, словно теперь сознание не сдерживалось ограничениями мозга или интеллектуального ядра. И рядом со своим сознанием Брасслок ощутил огромный и сильный дух, скованный и охваченный яростью — машинный дух танка «Люкс Император». Разгневанный машинный дух беспомощно ревел, когда грубые лапы орков дергали за рычаги его металлической оболочки, Брасслок чувствовал его боль и скорбь от причиненных ему нечестивых изменений. Мягко Брасслок начал петь литании успокоения, утешая зверя внутри машины, окружая его своими молитвами; и дух успокоился.