— Мы здесь уже полтора года, — резко ответил валидианец, — и побеждаем в войне. Мы оттеснили орков, этот лагерь они не атаковали уже более трех недель. Если бы вы хотели помочь, то вам стоило быть здесь, когда мы расчищали пространство, удерживали линию фронта, денно и нощно сражались с противником. Но, что характерно, вы всегда появляетесь в последний момент, зачищаете район и получаете все почести.

Грейсс вскочил на ноги и угрожающе зарычал.

— Все сказал, сержант?

Вудс также встал, под поводом отнести наполовину пустую тарелку.

— Все нормально, сержант, — сказал он, — старику просто нужно выпустить пар — за что его винить? Ведь не всякому полку Имперской Гвардии приходится просить защиты от деревьев да цветочков.

От подобных слов глаза валидианца едва не вылезли с орбит, его лицо побагровело. Он отвел кулак, но Вудс был готов. Он ушел от удара, схватил сержанта за руку и бросил его на стол.

Отделение Лоренцо разом вскочило из-за стола, разбросав попутно стаканы и тарелки. Друзья валидианца также отодвинули стулья и встали. Сержант попытался подняться, но Вудс не позволил ему это сделать. Валидианец попробовал лягнуть его, и катачанец увернулся от ботинка. С усилием, сержант, наконец, поднялся, но Вудс тут же ударил его головой — легендарный «катачанский поцелуй» — и разбил тому нос.

Первые два валидианца бросились к Вудсу, но Армстронг и Дуган перехватили их. Стальная Нога попытался замять драку, но тщетно: валидианец замахнулся, и он нанес ему такой удар в челюсть, что гвардеец рухнул на пол. К ним бросилось еще шестеро солдат, и Майерс со Стормом вскочили на стол и, встав спиной к спине, принялись отбиваться от нападающих руками и ногами.

Всего за пару секунд развязалась настоящая потасовка. Пистолетами и ножами никто не пользовался, но удары наносили в полную силу. Даже Ландон с видимым удовольствием присоединился к драке — он бил в живот солдата на две головы выше его до тех пор, пока тот не упал без сознания.

Высоко подняв над головой стул, к Лоренцо метнулся курносый небритый сержант. Увернувшись от сокрушительного удара, он прыгнул на гвардейца. Лоренцо вцепился в сержанта, и они вместе покатились по грязному полу.

Насилие ширилось подобно пожару. В драку ввязались другие отделения, валидианцы спешили на помощь валидианцам, катачанцы — катачанцам, и вскоре зал наполнился какофонией криков, воплей и ударов. Краем глаза Лоренцо заметил, что к схватке присоединилось два огрина, поднимая людей за горло и сталкивая их лбами.

Ловко запрыгнув на сержанта, Лоренцо прижал ему грудь коленом и начал бить по лицу, пока подкравшиеся сзади двое солдат не схватили его за плечи и оттащили от командира. Лоренцо видел их приближение, но в подобной неразберихе всех опасностей было никак не избежать. Но к этой он был готов. Лоренцо резко вывернул локти и перекатился вперед, сбросив с себя руки гвардейцев. Он вскочил в боевую стойку, но увидел, что на валидианцев набросился Грейсс.

Сержант положил руку на лицо солдата и толкнул его с такой силой, что тот растянулся на земле. Затем он с диким выражением лица и фанатичным блеском в глазах так яростно и стремительно избил следующую жертву, что, даже лишившись сознания, она еще продолжала некоторое время стоять на ногах.

Дуган попал в передрягу. Его окружили со всех сторон, а искусственная нога как назло опять заела. Лоренцо бросился старику на помощь, когда перед ним внезапно выросли двое валидианцев. Не сбавляя скорости, он заехал одному из них кулаком по голове. Второй схватил Лоренцо за горло и вздернул в воздух, но катачанец вцепился в плечи врага и ударил его ногами в грудь. Они оба полетели на пол, но Лоренцо сгруппировался и приземлился на ноги, готовый к встрече с очухавшимся первым противником.

Тем временем Дугану на помощь пришел Малдуин, который с боевым кличем на устах разбросал окруживших товарища гвардейцев. У Дугана открылось второе дыхание — он поднял одного валидианца за шиворот бронежилета и бросил в другого солдата. Огрины безостановочно сшибали гвардейцев лбами, и солдаты, наконец, поняли, во что встряли. Едва не затаптывая друг друга, они старались убраться как можно дальше от огромных существ.

Один незадачливый гвардеец натолкнулся на Лоренцо, который как раз добивал второго валидианца, и его глаза наполнились страхом. От потрясения он нарушил негласное правило и поднял лазган.

Лоренцо очутился возле него прежде, чем тот успел прицелиться. Оружие вылетело из рук гвардейца, когда катачанец схватил его за руку и начал выворачивать до тех пор, пока не треснула кость. Валидианец с визгом упал на колени, но он утратил любое право на милосердие или сострадание, поэтому Лоренцо изо всех сил ударил его ногой по голове.

Внезапно по залу разнесся чей-то громогласный голос. В комнате стоял комиссар Макензи, тщетно требуя тишины. Но позади него находился Грейвс, и как только полковник заговорил, катачанцы и валидианцы вмиг угомонились.

— Какого черта здесь происходит? — взревел Грейвс во внезапно воцарившейся тишине.

Третья глава

— Я спрашиваю, какого черта здесь творится? Что вы делаете?

Полковник Грейвс шагнул в обеденный зал, переводя презрительный взгляд с катачанцев на валидианцев.

— Я видал кислотных червей, которые вели себя более достойно. Вы же должны сражаться на одной стороне!

Следом за ним несся Макензи.

— Вот видите? — взорвался он. — Вот почему я был против того, чтобы джунглевые бойцы принимали участие в этой кампании.

Он поднял голос, обратившись к залу.

— Я хочу, нет — я требую — узнать, кто начал драку. Имена и звания!

Бойцы смущенно опустили глаза, кто-то шаркнул ногой — валидианцы не больше катачанцев хотели выдавать товарищей. От подобной несговорчивости лицо комиссара побагровело.

— Сержант Уоллес!

Незадачливый солдат, которого назвал комиссар, встал по стойке смирно.

— Мои извинения, сэр, но я не видел, как начался инцидент. Мои люди лишь пытались прекратить драку, когда ситуация вышла из-под контроля.

Тот же ответ Макензи получил и от следующих двух сержантов.

Лоренцо почувствовал за спиной движение и, обернувшись, увидел, как солдаты помогают подняться сержанту, которому Вудс сломал нос. Прижимая кусок ткани к окровавленному носу, он злобно смотрел на причину своих мук, но Вудс лишь самодовольно ему ухмыльнулся и демонстративно почесал костяшки пальцев.

Это не осталось незамеченным, и комиссар Макензи с раздувшимися от праведного гнева ноздрями метнулся к паре.

— Энрайт?

Окровавленный сержант беспомощно пожал плечами, используя ткань как защиту от всяческих расспросов. Макензи нетерпеливо цокнул языком, а затем взмахом руки отпустил Энрайта и двух помогавших ему гвардейцев. Троица направилась к дверям, а потом без сомнения туда, где сержанту смогут оказать помощь. Одарив Вудса испепеляющим взглядом, Макензи принялся поочередно разглядывать каждого катачанца, пока, наконец, не заметил сержантской нашивки на куртке Грейсса.

— Возможно, вы сумеете пролить свет на произошедшее, сержант?

— Грейсс, сэр.

— Сержант Грейсс. Похоже, вы находились в самой гуще событий.

— Мои извинения, сэр, — со сдавленным смешком ответил Грейсс. — Я не видел, как начался инцидент. Мои люди лишь пытались прекратить драку, когда ситуация вышла из-под контроля.

Один из катачанцев резко рассмеялся, но Макензи не обратил на него внимания. Он бросил еще один неприязненный взгляд на Вудса.

— Мне все ясно, сержант Грейсс — драку начало ваше отделение, и я сделаю так, чтобы вы очень об этом пожалели. Что скажете, Грейсс, если этой ночью вам придется спать в джунглях?

В глазах сержанта зажглись огоньки.

— С радостью.

Макензи лишь бессильно сжал кулаки — он явно ожидал другого ответа.

— Сержант Грейсс, хотите узнать, что делают с гвардейцами, которые не уважают старших офицеров?

— Я весь внимание, сэр, — прорычал Грейсс.