— Господин! Господин, вы пришли, чтобы освободить нас? Господин!
Тифус обернулся к кричавшей женщине. Она была отвратительна, насколько это можно было представить: с головы до ног покрыта засохшим гноем, половина ее лица почернела от пожиравшей плоть заразы, поднятые руки были изуродованы — она ела собственные пальцы, чтобы утолить голод.
Но для Вестника она была прекрасна. Тифус смотрел на нее несколько секунд, пока она не затерялась в толпе беснующихся культистов, окружавших Гвардию Смерти. Было трудно двигаться сквозь густую толпу. Люди настолько больные, что уже не должны были жить, напирали со всех сторон. Благословение их бога поддерживало в них жизнь на грани смерти, которая могла наступить лишь спустя годы бесконечной боли, если до того их не избавят от страданий.
«Расчистить путь». Слова Тифуса вонзились в разумы Гвардии Смерти. Сотня болтеров поднялась одновременно, изрыгая огонь в толпу. Толпа рассеялась, как поток, разбегаясь во всех направлениях, болтеры падших Астартес отнимали сотни жизней. Болтерные снаряды разрывались в телах, забрызгивая космодесантников обрывками гниющего кровавого мяса.
Парк был очищен. Тифус не хотел убивать тех, кто поклоняется его повелителю, но эту мразь не стоило принимать в расчет. Большинство из них приняли его веру из страха, в панике и смятении. Если они умрут, это будет небольшая потеря. Миссия Вестника здесь имела несравненно большее значение, чем жизни кучки недоверков.
ПОБЛИЗОСТИ СРЕДИ ЗДАНИЙ бесшумно двигались высокие фигуры в черной броне, наблюдая за наступлением Гвардии Смерти. Они следили в полной тишине, видя, как дождь смывает с зеленоватой брони предателей Астартес кровь культистов.
— Мы видим их, — сообщил по вокс-связи брат-капитан Корвейн Валар.
— Удачной охоты, — во внутренних динамиках шлема отозвался голос капитана Тэйда. — Победа или смерть.
— Не сегодня, кадианец. Сегодня будет и то и другое.
«ХИМЕРЫ» СТОЯЛИ на краю кладбища, выстроенные ровными рядами вдоль широкой улицы. Усилившийся дождь стучал по земле, быстро превращая ее в густую грязь. Тэйд вывел колонну своих солдат с кладбища через огромную мраморную арку, сквозь которую они входили лишь несколько часов назад.
Отделения развернулись вокруг машин, держа оружие наизготовку. Больше никого здесь не было. Улица была пуста.
— Часовых нет, — сказал Деррик. — Кто-нибудь слышал вокс-сообщения от «Храбрости»?
Тэйд оставил пятнадцать человек — отделение «Храбрость» — охранять БМП. Предположения относительно того, что здесь произошло, были неизменно мрачными. Или «Храбрость» была уничтожена слишком быстро, чтобы позвать на помощь, или все крики о помощи потерялись в буре помех в вокс-сети.
— Там кровь, — сказал Коррун, достав лазерный пистолет. Тэйд подошел к нему, вытащив из кобуры свой пистолет, и держа его обеими руками. На черном борту командирской «Химеры» Тэйда было заметно ярко-красное пятно.
— Даже трупов нет, — у Тэйда по коже поползли мурашки.
— Тик-так, — напомнил ему Деррик.
— Осмотреть периметр, быстро, — приказал Тэйд.
Отделения проверили территорию в непосредственной близости, но не нашли ничего, кроме нескольких пятен крови на земле.
— Не могу связаться с «Храбростью», — сказал Дженден, носивший за спиной починенный вокс-аппарат. Связист подошел туда, где рядом с командирской «Химерой» стоял Тэйд. — Хотя и эта штука определенно работает не лучшим образом.
— Я нашел их, — раздался голос в вокс-наушнике. — Святой Трон, их изрубили в куски.
Отделение Хорларна обнаружило солдат «Храбрости» в нескольких сотнях метров от «Химер», в маленькой уличной часовне, сделанной из дешевого белого камня — плохой подделки под мрамор. Приманка для паломников, построенная продавцами фальшивых реликвий, стала могилой для пятнадцати гвардейцев.
Они действительно были изрублены на куски. Их тела, лишенные конечностей и оскверненные, лежали кровавой грудой, на броне и на плоти остались следы ударов клинков и лазерного огня.
— Сэр, — Хорларн вышел из часовни, вызывая по воксу капитана. — Они все мертвы. Дело рук еретиков из СПО.
— Проклятье, — выдохнул Тэйд. — По машинам, мы уходим. Гвардия Ворона сейчас атакует XIV Легион. Астартес или нет, никто не обещал, что они выиграют нам достаточно времени.
Кадианцы погрузились в «Химеры», и, захлопнув люки, приготовились ехать. Почти половину БМП пришлось оставить — на них не хватило экипажа. Когда машины двинулись в путь, Тэйд сел на переднее сиденье командирской «Химеры» рядом с Корруном.
— Ты знаешь, как доехать до места смерти полковника Локвуда?
Коррун не отрывал глаз от смотровой щели, наблюдая за зданиями по сторонам дороги.
— Вы знаете, что я знаю.
— Проверить не помешает. Свяжись с другими водителями — когда мы прибудем, то быстро высаживаемся и через тридцать секунд возвращаемся в машины.
— Тридцать секунд? А как же поиск выживших?
Тэйд посмотрел на него, и этот взгляд говорил красноречивее всяких слов.
— Просто сообщи им, Коррун. Высаживаемся, забираем знамя и уезжаем.
Коррун исполнил приказ. «Химеры» ехали дальше; по широким проспектам и узким, извилистым улицам; сквозь покинутые баррикады, остававшиеся нетронутыми с тех пор, как местные полицейские бросили их несколько месяцев назад. Все это время в вокс-аппаратах звучал вой помех, перемежавшийся неразборчивым шепотом.
— Мы приближаемся, сэр, — сказал Коррун, выезжая на широкую площадь. БМП начало трясти, гусеницы тащили машину по кучам трупов. — Вот это был бой…
— Я хочу взглянуть на это сам, — сказал капитан.
Тэйд взобрался по короткой лестнице в башню и открыл башенный люк. Выглянув из люка с пистолетом в руке, он включил вокс. Пейзаж напоминал базарную площадь, усеянную трупами, обломками и брошенными тележками торговцев. Когда машины замедлили ход, Тэйд вылез на скользкую от дождя броню «Химеры», оглядывая местность. Тела убитых гвардейцев были разбросаны по площади, вымощенной мраморными плитками, ее мозаичные узоры были залиты кровью. Но гораздо больше здесь было трупов еретиков из СПО, среди них здесь и там лежали громадные фигуры убитых космодесантников Гвардии Смерти.
Тэйд осматривал поле боя с точки зрения тактика. Все было слишком беспорядочно, осталось слишком мало признаков, по которым можно судить, как шел бой. Он был быстрым. 88-й полк с самого начала был окружен, кадианцы погибали в оборонительных порядках, в которые они перестраивались, чтобы отразить атаку. Тэйд знал, что «Стражи» Локвуда почти наверняка погибли — противник, скорее всего, уничтожил их внезапным нападением, прежде чем атаковать главные силы полка.
— 88-й, это Тэйд, — сказал он в вокс, его глаза замечали каждую деталь страшного зрелища, впитывали ее. Знакомые лица, искаженные смертью, тела и форма, промокшие от крови и дождя. — Приготовиться к высадке по моей команде, оружие на полную мощность. Отделение «Венатор» идет за знаменем, остальным ждать в боевой готовности.
Коррун вел «Химеру» по грудам мертвецов, гусеницы разбрызгивали лужи дождевой воды, смешанной с кровью. Вот оно. Знамя. Взгляд Тэйда упал на знамя, лежавшее на небольшом кургане из тел убитых солдат, ткань полкового стяга промокла, пропитавшись водой и кровью.
Обгорелый остов «Химеры», такой же черной, как у Тэйда, еще шипел под дождем. Нюанс не ускользнул от Тэйда: это было прямое предупреждение о том, что будет дальше.
И знамя лежало лишь в двадцати метрах от нее. Разорванное и грязное. Оно лежало, как покрывало, на теле последнего солдата, державшего его. Мокрая потемневшая ткань была скомкана неровностями тела, которое она покрывала.
— Коррун, выключи двигатель. Отделение «Венатор», высадиться. Знамя у машины полковника Локвуда, в двадцати шагах к северу. Пошли!
Солдаты его командного отделения бросились наружу из десантного отсека.
— Отделения «Храбрость», «Адамант», «Вызов» и «Освобождение», — Тэйд назвал те отделения, в которых особенно ощущался недостаток боеприпасов. — Высадиться и подобрать то, что вам нужно.